Отборный огород

От Москвы до Щелково ехать на машине около часа. Если повезет с пробками, то можно и быстрее, но везет не всегда. Восточнее города расположился огород- "Русский огород" Владислава Корочкина.

Отсыплем сколько нужно 

Президент группы компаний "Русский огород" Владислав Корочкин в огородном бизнесе с детства. Еще в советское время, будучи школьником, он собирал луковицы цветов и менялся ими. По образованию Владислав Леонтьевич военный врач, до 1992 года работал вЦентре подготовки космонавтов, а потом по удостоверению военнослужащего основал фирму "НК.Лтд" и занялся выращиванием семян овощей и цветов. Его фирма первой в России стала продавать семена, расфасованные в цветные пакетики. Сейчас у холдинга "Русский огород" 8 га земли в Щелковском районе Московской области и свыше 30 филиалов по всей России, а также одно из лидирующих мест на рынке семян и луковиц.

- У нас есть отделения в Хабаровске, Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Ярославле, Красноярске, Архангельске, Кемерове, Иркутске, Ростове-на-Дону и Минске.
Это все пункты продажи, а растут наши семена по всему миру- отсюда и до США, от Индии и до Новой Зеландии. Мы стараемся выращивать их в наиболее благоприятных зонах и с наименьшими трудовыми затратами - все мировые компании только так и работают. Вырастить на ограниченном участке большое количество сортов невозможно, потому что нужна пространственная изоляция. Если ты здесь посеял морковку, то ближайшее морковное поле может быть только в 10 км, в противном случае будет переопыление и вырастет не тот сорт.

- А если где-нибудь поблизости скромный Щелковский дачник тоже решил морковку выращивать?
- Так они же не выращивают морковь на семена. Для этого нужно, чтобы она зацвела, а значит, стала уже невкусной. Мы следим, чтобы рядом не было других семенных хозяйств, а если кто-то захочет вырастить одно-два растения - это не страшно.

- А если все-таки кто-нибудь захочет посадить морковь на семена?
- Дадим ему семян, отсыплем сколько нужно. В России семена лучше выращивать в Краснодарском крае, Дагестане или на Украине и в Киргизии. Для многолетних цветов лучше подходит средняя полоса. Морковь, укроп и свеклу французы хорошо выращивают, а капусту- итальянцы.

- Для вас семена - это просто бизнес, или есть к ним что-то личное?
- Ито и другое. Наш бизнес своеобразный, круг участников Всемирной ассоциации семеноводов достаточно узок.
По всему миру существует не более 2 тыс. компаний, и практически все друг друга знают. Производителю нужно все время путешествовать, иначе ничего интересного не вырастишь, нужно постоянно обмениваться опытом, так что это еще и очень приятный бизнес.

- А в чем его специфика?
- Рынок фиксирован по объему, и на нем практически нет крупных игроков. Существует несколько крупных по американским стандартам компаний, но они большие не за счет семян, а за счет химических препаратов. Была одно время такая тенденция: крупные агрохимические концерны покупали семенные компании.

- Семена - это ведь дело государственной важности. В России, наверное, есть коллекция на случай всеобщей засухи или эпидемии?
- На самом деле ни у России, ни у других стран таких коллекций нет. Есть свое хранилище у Всероссийского института растениеводства им. Н. И. Вавилова, но не на случай засухи, а для поддержания генетического разнообразия исходных форм при селекции. И это не тот запас семян, который можно использовать для производства товарной продукции. При нынешней глобализации экономики выгоднее покупать пшеницу за рубежом, чем хранить семена в гигантских количествах по нескольку лет. Не бывает, чтобы на всей планете был неурожай - нет здесь, есть в Австралии, нет там, есть во Франции, или Южной Африке, или в Чили. Зерно всегда есть на рынке.

- Вы работаете только с российским рынком?
- Стараемся расширяться. Официальный экспорт у нас идет в Эстонию и Латвию, еще есть челноки, которые закупают семена и луковицы у нас в магазинах. Куда точно они их везут- не знаю, скорее всего, в Белоруссию, Казахстан и на Украину. Если они просят предоставить какие-нибудь документы, то мы всегда стараемся помочь. Экспортировать что-либо из-за наших чиновников очень сложно: им все поуправлять хочется, порегулировать. С действующей нормативной базой выписывать санитарный сертификат на партию семян они могут 30 дней, но кто будет столько ждать партию товара? - Какие еще проблемы у вашего бизнеса? - Если вы про организованную преступность, то с ней мы до сих пор как-то не сталкивались. В тот период, когда она процветала, мы были еще слишком маленькие, чтобы представлять интерес для бандитов. Сейчас нами теоретически рейдеры могут заинтересоваться, но нас уже сложно скушать, все-таки есть вес в обществе и рычаги влияния в Московской области.

- У вас довольно большой участок земли и всего в часе езды от Москвы - вполне лакомый кусок. Не боитесь, что на него кто-нибудь покусится?
- В Подмосковье любая земля - лакомый кусок. Но если в некоторых регионах еще царит беспредел, то в Подмосковье и Москве ситуация спокойнее.

Отобрать лучшее 

На принадлежащем "Русскому огороду" участке стоят гигантские парники, упаковочный цех и офисный центр.

Новые уютные здания. Даже не верится, что когда-то здесь была банальная свалка.

- Когда мы купили участок, здесь была куча металлолома и не эксплуатировавшаяся десять лет база "Стройтермоизоляции" - контора, которая в советское время занималась производством изоляционных материалов. У них были десятки отделений по всему Союзу, но когда мы пришли, то здесь были одни развалины. Понадобилось 60 "КамАЗов" на вывоз всякого мусора: металлолома, каких-то противогазов, разобранных машин. Если бы не дефолт, то гораздо быстрее все реконструировали. Теперь каждый год понемножку достраиваем корпуса.

- Сколько у вас человек работает?
- Около 300, в основном жители Щелкова. Всего же по России, если брать все филиалы, около 1 тыс. сотрудников. В организационно-штатное расписание региональных отделений мы не вмешиваемся.

- Как организована ваша группа компаний?
- Это холдинг, группа зависимых юридических лиц. Степень их зависимости может быть самой разной, но в большинстве филиалов у нас есть в свой пакет акций.
В основном это офисы по продаже товаров, но каждый развивается по-своему: одни строят садовые центры, другие занимаются инвентарем, кто-то- и инвентарем, и химией, и различными посадочными материалами. Мы такое только приветствуем.

- Вы занимаетесь еще чем-то, кроме семян, овощей и цветов?
- У нас есть еще газонные травы - это достаточно серьезное направление. И со спортивными газонами работаем. В прошлом году запустили программу, которая хорошо пошла и пользуется успехом в разных странах,- специальные смеси. Сеешь- и весь сезон цветут цветы, сменяя друг друга.

- А чего вы продаете больше - семян, цветов или овощей?
- Получается примерно 50 на 50. Раньше овощей продавали больше.

- Вы занимаетесь и оптом, и розницей?
- У нас один розничный магазин в Щелкове и мелкооптовая точка на ВДНХ, остальные точки закрыли в прошлом году. Все-таки розничная торговля не наш профиль, хочется заниматься только своим бизнесом.

- Какой у вас годовой оборот?
- На весь холдинг 30 млн. евро наберется. Если же говорить про весь рынок, то в России продается 800 млн. пакетированных семян в год - это, конечно, грубые подсчеты. Средняя розничная цена пакета- 7 руб. Мы продаем 80 млн. штук в год.

- То есть ваша доля - 10%. Вы наиболее крупный производитель?
- Один из крупнейших. Рынок у нас вполне цивилизованный во многом потому, что маленький и все друг друга лично знают. Мелких производителей немало, основная масса - небольшие региональные компании. Кто 1 млн. пакетов в год делает, кто - 2 млн. Чуть ли не в каждом районном центре какая-нибудь фирма семенами занимается.

- Вы выводите новые сорта?
- Да, мы занимаемся селекцией и поддержанием сортов, а также созданием новых. Люди занимались селекцией с момента своего возникновения - как начали сеять, так и стали отбирать лучшее. Есть много фермерских хозяйств, которые обладают уникальным генетическим материалом. Как выводятся новые сорта? Например, в советское время взяла Грибовская опытная станция европейский сорт капусты, сделала отбор, назвала ее "июньской" и запустила как свой сорт- это и есть селекция. Есть старые сорта, многим из них уже 400-500 лет, и всегда есть мутации, отклонения. Наша задача - отобрать лучшее.

- А как вы придумываете названия для сортов?
- Если надо придумать - садимся и придумываем. Когда как. Часто появляются какие-нибудь ассоциации. Название или приживается, или нет. Вот, например, "флакке-РО". "Флакке" - это старинный сорт, но многие его свойства были потеряны, мы их восстановили и улучшили, а чтобы знали, что это именно наш "флакке", добавили свою аббревиатуру. Недавно выпустили огуречные семена "русский размер", и тут как раз пошла реклама по телевизору - не нашего "русского размера", но нам она была, конечно, очень кстати.

- А вы работаете с генетически измененными семенами?
- Нет, просто потому, что их нет в цветочных и овощных культурах. На самом деле люди часто не понимают, что говорят: идет затуманивание общественного сознания, кем и почему - не знаю. Надо понять, где могут быть генетически модифицированные продукты, а где нет. Вообще, это очень дорогая технология, которая далеко не всегда окупается. Например, томат, который долго не портится,- в него же ничего не вставлено, а, наоборот, убран один ген, который отвечает за размягчение. Это как-то может быть опасно для жизни? Нет. Существует множество гибридов, но чаще всего это не генетические модификации, а просто классическая селекция. Скажем, клубника - это октоплоид с восьмикратным набором хромосом в каждой клетке, и все едят его 200 лет, и никто не боится. Это тоже изменения, но сделанные несколько другим способом- классической генетикой. Если мы вставляем геном животного в геном растения, то это уже другой разговор. Но если мы это животное тоже раньше ели, как, скажем, свинину, то ее ген может быть вставлен в ген растения (чтобы продуцировать белок) и опасности не возникнет: мы же этот ген и так ели. Я призываю относиться разумно к подобным разговорам.

- Тем не менее опасность, связанная с генетически модифицированными продуктами, существует?
- Наверное, можно создать что-то действительно опасное, но зачем пугать народ там, где этого нет? Наверное, можно и биологическое оружие создать на базе биотехнологий, но если такое будет, то общественность не успеет узнать.

Огород на окнах 

Владислав Леонтьевич обходит свои владения. Работа в некоторых цехах идет 24 часа в сутки.

- У нас есть цех хранения, фасовки, хранилище для семян, лаборатория, гараж. Есть парники - это испытательный участок. Соседние здания- пленочные теплицы, которые летом используются для элитных семян. Потом из них мы выращиваем обычные на продажу, но это уже в других районах страны: здесь для промышленного выращивания не самые лучшие природные условия и инфраструктура. Зато удобно выращивать элитные: они требуют постоянного контроля.

- А какие-нибудь экзотические для нашего региона растения вы здесь выращиваете?
- Арбузы. Не знаю, экзотика это или нет. Они получаются маленькие, зато очень сладкие. Хотя в прошлом году, с его страшными морозами, никаких арбузов здесь, конечно, не было.

- В России сейчас действует национальный проект поддержки сельского хозяйства. Вам оказывается какая-то поддержка?
- Нет, там основные направления - поддержка животноводства, привлечение квалифицированных кадров на село, личные и подсобные хозяйства, кредиты фермерам. Остальное- это уже экзотика. Но все равно этот национальный проект для нас благо, потому что денег у людей становится больше, и они начинают покупать семена, не глядя на цену.

- Каковы перспективы рынка семян и луковиц в России?
- По семенам роста уже не будет: спрос достиг своего пика. Но и сокращаться не будет. Может, немного вырастет профессиональный рынок овощных культур, но общий объем сохранится. Если говорить о любительском рынке, домашнем, то, наверное, уменьшится количество продаваемых семян овощей и будет расти количество цветов, только если не будет кризисов и дефолтов и продолжит расти покупательская способность населения. А упадет- люди опять вернутся к огородам на своих окнах.